Кто сказал, что взрослые люди не нуждаются в сказках? В их волшебной приключенческой атмосфере и подспудных нравоучениях, в переживаниях как бы понарошку, однако оставляющих взволнованность, след в душе. Главный режиссер Омской драмы Георгий Цхвирава расслышал, уловил эту потребность, выпустив музыкальную комедию «Ханума» Авксентия Цагарели, которая есть не что иное, как сказка для взрослых, полная жизнелюбия, озорства, игры с судьбой и покорения судьбе. Вот что любопытно: режиссер грузинского происхождения, ставя пьесу грузинского драматурга, вовсе не настаивал на том, чтобы актеры играли аутентичных грузин и грузинок из прошлого века, набирали краски за счет акцента и гиперактивных, свойственных Востоку, жестикуляций. Национальный колорит обеспечила музыка Гии Канчели, исполненная септетом музыкантов, пластический рисунок, предложенный Гали Абайдуловым, исторические костюмы Юрия Сучкова и, конечно, сценография Эмиля Капелюша, использовавшего живописные работы Нико Пиросмани и старые семейные фото для принтов на аванзанавесе. Получился добротный развернутый, подробный, многофигурный спектакль большого стиля, в котором занята почти вся труппа, все поколения актеров, идеально существующих в ансамбле. Кстати, слаженная непогрешимая ансамблевость, присущая Омской драме, – явление достаточно редкое.

Режиссеру удалось в старой пьесе (а «Ханума» написана в 1882 году, 130 лет назад) усмотреть аналогии с современностью, и лейтмотивная песня заглавной героини «Грех холостым быть, грех одному жить» воспринимается ненавязчивым намеком – добрым молодцам уроком. В век беспредельной энтропии, когда люди разобщены и маются, маринуются, как в собственном соку, в своем одиночестве, когда распространились эрзац-браки, так называемые гражданские, и легкие отношения, оставляющие горькое послевкусие пустоты, это вовсе нелишне.

В премьерном спектакле Цхвиравы притягивает фигура князя – народного артиста Валерия Алексеева. В нем нет ничего от горького пьяницы, нет никакой холостяцкой запущенности, есть некая леность чувств и скепсис, – ну чем не герой нашего времени? Вано Пантиашвили в исполнении Алексеева вполне себе франт, ни гроша за душой, а умеет жить всласть, красиво и весело. Однако и его сердце дрогнет при виде юной красавицы Соны (актриса Алина Егошина в самом деле хороша), которая, как в казачьей песне, «растет не для меня». Порывы стареющего князя – сугубо комедийный штрих, но не лишенный и драматизма. Человек подвержен физическому старению, а душа его неизменно тянется к красоте, к поре цветения, вот в чем весь ужас возраста и его парадоксы. Валерий Алексеев отменно выражает свои состояния в вокальных номерах.

Best of the bests, лучшая из лучших, в премьерном спектакле сама Ханума. Назначив на эту роль Илону Бродскую, режиссер определил «соль» спектакля, опроверг устоявшиеся стереотипы насчет того, что сваха непременно должна быть прожженной циничной теткой, для которой нет ничего важнее личной выгоды. Ханума – Бродская молода, но той прощальной молодостью, которую Марина Цветаева определила фразой «скоро уж из ласточек – в колдуньи». Она сексапильна, подвижна, как ртуть. Настолько гибка и тонка, что кажется, пролезет в игольное ушко. И она-таки пролезает всюду, куда ей нужно. А легко ли заставить людей жениться? Но для нее профессия свахи – не столько призвание, сколько способ занять себя, свою неуемную энергию и способ самоутверждения. Как известно, знаменитейшая сваха Авлабара сама не замужем. Она, выражаясь современным языком, делает карьеру, рассчитывает только на себя, поставив крест на незадавшейся личной жизни. Тренирует красноречие, отсекает конкурентов в виде Кабато (заслуженной артистки России Татьяны Филоненко), но... Даже для тех, кому известен сюжет, как чудо в спектакле воспринимается завязавшийся роман между Ханумой и приказчиком Акопом, который сметливым умом, осанкой, горделивым нравом под стать ей. Владислав Пузырников в этой роли зажигателен, а его дуэтные сцены с Илоной Бродской настолько упоительны, что превосходят, нивелируют все театральные условности. Между ними, как в битве титанов, вспыхивает интеллектуальная сопряженность и возникает эротическое напряжение – то, без чего не обходится любовь, и то, что невозможно сымитировать, нельзя сыграть без личной включенности, без тонкой настройки чувственного аппарата. Пастернак писал, что талант – единственная новость, которая всегда нова. По аналогии скажу, что любовь – единственное чудо, которое способно произойти, изменить нас и перевернуть мир.

Второе best of the bests, украшение музыкальной комедии «Ханума», – безусловно, массовые сцены, они в прямом смысле слова завораживают – насмотреться невозможно. В первом действии это базар – райское изобилие (браво бутафорам!), буйство красок и характеров, явленных в суете сует. Отнюдь не массовка, изображенная статистами, а пусть маленькие, даже микророли, но сыгранные вкусно, с чувством, толком, расстановкой. Та самая дивная ансамблевость, где каждый артист слышит другого, подыгрывает, откликается, свойственная именно Омской драме. Во втором  действии это сцена в бане, где в чанах парятся, нежатся, наслаждаются и мудрствуют почтенные старцы. Поставлена, оформлена и сыграна с большим вкусом, без переборов, без заигрываний с публикой, ровно в той тональности, в которой выдержан весь спектакль, сообщающий о дне вчерашнем и дне нынешнем, о ценностях, которые передаются из века в век.

Ничуть не удивляюсь, что премьера была встречена публикой с восторгом и мгновенно стала одним из самых кассовых спектаклей репертуара.